Однажьды Бог послал ворон кусочка сыр... Ну, Пармезан...
И он его тихонько жрал... Один , как партизан.
Сидел себе на ветка – заместо табуретка –
И жрал, и жрал, и жрал, и жрал, и жрал!
Скорей-скорей, щьтоб кто-то не украл..
А мимо щёл лиса... И колбаса… нет, сыр – почуял.
И тоже сразу очен захотэл,
Прям даже весь вспотэл!
Прям даже стойка сделал, как собак.
Вот так!
И говорит: «Привет, ворон!
Вах! Дай мне посмотреть со всех сторон,
Какой же ты красивий нынче стал,
Ведь я тебе давно, два – нет! – три сутка не видал!
Какой же ты теперь неординарный!
Какой лицо! Какой фигур щикарный!
И как тебе идет твой черный цвет!
М-м-м! Наоми Кэмпбелл, Уитни Хьюстон, нет?
Я прям совсем тебе не узнаю!
Прости, щьто рядом долго так стою,
Я просто оторвать глаза не в силах
От твой лицо – какой же он красивий!

С тебе портрет надо писать, картина,
И помещать всемирний паутина...
С тобою рядом даже Мона Лиза
Не смотрится... А, так себе, Огризок…
С тобою рядом сам Софи Лорен,
Как рядом с роза – огородний хрен...
Прекрасен верх твой и прекрасен низ!
И пусть с ума сойдет от зависти Борис
Вот этот – как его там – Моисеев!
Твой задний низ – гораздо красивее!...»
Так говорит лисиц. И тихо-тихо
Подходит ближе – хитрий, билят, чувиха!
Ворон молчит, но кущать перестал.
И гордо смотрит вниз – как Ленин с пьедестал.
Лисиц чуть-чуть немножько отдохнул –
И снова: «Эй, ворон! Уснул?
Не спищь? Я тут сказать тебе еще хотел,
Пока ты в Голливуд не улетел,
Щьто преклоняюсь пред твоим умом.
Я себя чувствую, ну, просто чмом,
Когда смотрю на твой високий лоб.
Ты – гений! Твоя мисль, как антилоп,
Несется вскачь, опережая время.
Ты самий мудрий между нами всеми!
На твой на лоб написано вот тут,
Щьто ты закончил главний институт
И щьто с медалью ты закончищь академий...
Я зуб даю, щьто Нобелевский премий
Тебе вручат, ну, максимум, в субботу –
За математика контрольную работу.
Я глаз даю, щьто умных в этом мире
Всего лишь двое: ты и Пентиум 4 !
Спасибо, Бог, щьто ты позволил мне родиться
В один эпох с этот великий птица!» –
Так говорит лисиц.
И ближе, ближе к ворон свои пододвигает лыжи.
Ворон – молчит. Надулься, как индюк –
Аж пузо випирает из-под брюк.
Такой прям важный стал, как будто цар.
Как генеральний птица-секретар.
Лисиц же хитрий, отдохнув слегка,
Включил уже такого дурака,
Щьто даже сам себе немножько удивилься.
И говорит: «О, Господи! Неужьто я Влюбилься!!!
О, мой прекрасний сон! О, мой ворон!
Ты доведещь мене до похорон!
Нет без твоей любви мне жизни, детка !
Сейчас повещусь ! Вот на этот ветка.
Нет, отравлюсь ! Вот этот мухомор.
О, мой ворон! Май лав! Шери! Амор!
Как больно знать, щьто ты мене не любищь!
Щьто мой супруг ты никогда не будещь!
И не снесещь мне маленький яйцо,
Точь в точь похожий на мое лицо
Ах, плохо мне! Ах, ах! Я умираю!
Инфаркт! Инсульт! Инцест! Ах, я не знаю!
Ах, сердце мой! Все! Навсегда замри
Ну, щьто же ты молчищь?!
Кричи скорей ноль три!!!»
И – он упал – рука к груди прижатий,
Как будто только щьто его хватил Кондратий…

Ворон – а щьто ворон?! Он клюв разинул,
Про сыр забил – из рот его не винул
И каркнул так, щьто тут же подавилься...
И вместе с сыр он с дерево свалилься.
Щьто дальще? Пищевод... Желудок...
Лиса голодний бил – ублюдок!
За польчаса ворон переварил
И стал Ворон уж не такой, как бил.

Мораль:
Когда имеещь сыр – сиди и куший
И никого и никогда не слюший